Статьи и гайды

Из личного дневника эльфа Феофила, боевого капеллана церкви Света Пролог. Все началось не с мягкой перины, а с разговора в келье настоятельницы Марианны ди Ардер. Свет падал на её профиль так идеально, что мне захотелось немедленно начать новую главу своего романа, где героиня спасает мир одним лишь взглядом. Но слова её были прозаичны и разрушительны для моего душевного покоя. — Феофил, — сказала она,

Древний Курган был холоден, как могильный камень, но Великий Маг Смеяна Скаржская ощущала лишь жар предвкушения. Внутри, под смоляной коркой, лежала сгущённая астральная суть Демона — идеальное, бесконечное топливо для её будущих планов. — Скракан – недальновидный глупец.— прошептала она, глядя на тёмный объект на постаменте. — Это чистая энергия. Концентрированный Астрал, который я поставлю на службу

Записка, присланная по личным каналам, была краткой и императивной: «Трое суток затворничества. Необходимая процедура. Подмена поручена тебе». Великий Маг Лиги, Айденус, отправился обновить свою Драконью Кровь, покидая пост инкогнито. Процесс, редкий и жизненно важный, оставил после себя вакуум власти, который нужно было заполнить. И вот, жрец Феофил, с помощью иллюзорного артефакта с

«Спокойствие, только спокойствие…» И в тот же миг почудилось, будто деревья склонились ближе, внимательные и настороженные, словно пытаясь уловить мои мысли. Вокруг властвовало знойное лето: по земле расторопно сновали муравьи; по безмятежно-синему небу лениво плыли облака. Где-то вдалеке гулко ревел медведь, а я собирал разбегающиеся мысли в кулак, пытаясь осознать — как сюда попал и где, чёрт возьми,

Всё начиналось, как обычно. С чашки заваренного чая и трёх неотвеченных сообщений от кого-то, кто уже давно спит и не будет «онлайн» до следующего утра. Время: вечер. Пальцы легли на клавиатуру, и мир наполнился размеренными, упругими щелчками — знакомым ритмом, как у старого печатного станка. Монитор вспыхнул усталым светом, и в его тёмной глади проступило лицо — моё, но будто чужое, как в забытом сне. Далее

Астральный корабль повис в воздухе у границы платформы. Его паруса дрожали под давлением Астрала, двигатели гудели, сдерживая нестабильность, но сам корабль оставался неподвижен — как натянутая струна, готовая лопнуть. На носу корабля вспыхнуло прыжковое устройство — сначала еле заметно, затем всё ярче, как нерв, оголённый перед прыжком. Герой шагнул вперёд, не думая. Прыжок был мягким, почти

Сар-Ирам никогда не спал. Он хрипел, дрожал, гудел и ругался. Его улицы были как схема старого джеб-протеза — всё соединено, всё трещит, и если что-то загорится, обгорит всё и безвозвратно. Именно здесь, между дымящимся аугментационным рынком и третьей вентиляционной шахтой, начиналась история четырёх кретинов — не потому что они были идиотами, а потому что поверили, будто могут обмануть стол, за которым

Штаб-квартира находилась в кибернетически умершем районе — там, где сигнал джеб-сети пробивался с хрипом, как старый зэм в похмелье. Полуподвал, некогда магазин музыкальных джеб-пластинок для восставших меломанов, теперь служил прибежищем четырёх людей, с трудом отрицающих, что их жизнь превратилась в руины. Над входом висела вывеска: « Зачётное музло» , но джеб-пластинок здесь давно никто не продавал

Мир Эйдос дрожал. И дрожь эта достигала всех внутренних миров. Каждый мир отреагировал на это событие по-разному. В мире ремесел затих стук молотов о наковальни, в мире Хаоса твари перестали рвать друг друга на части, что было несвойственно им по природе. Каждый из миров застыл и ждал, когда наступит ясность и придет понимание. Глухой рёв, пронизывающий небо, сотряс саму ткань реальности. Что-то

В небе над Энодом трескались световые нити. Мерцающий купол, веками служивший щитом от полчищ Тьмы, теперь дрожал под натиском бесконечных волн мрака. С каждым мгновением защитная сфера теряла устойчивость — сквозь неё проникали струи черного эфира, разъедающие пространство, как ржавчина металл. На вершине главной башни, среди вихрей чистого света, стоял Этон — Бог Света. Он вглядывался в горизонт, где

Темница, заключённая в гранях самого мироздания, была соткана из первородной тьмы. Здесь не существовало ни дня, ни ночи — только вечная мгла, извивающаяся, словно живое существо. Воздух был тяжёлым, словно наполненным древними проклятиями, и лишь мерцание магических печатей на стенах разгоняло непроглядную тьму. Посреди этого забвения, скованная невидимыми цепями, неподвижно сидела Всематерь. Её

Бесплодная пустыня Зэм была царством мрака и отчаяния, где каждый её обитатель трепетал перед ликом смерти, что скрывался за именем Ниха. Среди этих пустынных земель жил юноша по имени Тэп, отмеченный даром некромантии и неудержимой жаждой познания. Он был лучшим учеником старого Птаха, некроманта, чей авторитет простирался на весь народ Зэм. Но даже он не мог предвидеть, насколько далеко его ученик зайдёт в