Аллоды онлайн III Игра Богов
Начало истории:
[Аллоды онлайн. Новеллизация (3 части) — (https://ficbook.net/readfic/2557947)
[Иван Соловей @s_ivan читать книги онлайн (https://author.today/)
Глава 22. Штуковина
От грохота у меня заложило уши. Големы наступали, их острые сверла на месте рук крутились с оглушительным скрежетом, грозя наделать лишних дырок в тех, кто посмел посягнуть на врата, что они охраняли. Количественно мы проигрывали, но нашей задачей и не было перебить их всех — достаточно было просто отвести подальше от моста и Рам-Шайтана. По поначалу это даже удавалось: каменные человечки послушно побежали всем скопом за нашим бравым отрядом из двадцати бойцов. Я пятился спиной вперед, подзадоривая наступающих големов насмешливыми выкриками, словно они были живыми и могли разозлиться. Впрочем, разозлиться могли те, кто ими управлял.
В это же время остальные участники наступления споро подкатили пушки поближе к берегу и принялись стрелять из них по огромному голему. Десятки черных ядер взлетели ввысь, как будто семена, которые, ударившись о магический щит, распускались огненными цветами. От взрывов защитное поле Рам-Шайтана дрожало, как поверхность потревоженного озера, и искрило. Сам голем зашевелился, и вокруг него стали разрывать пространство ослепительные электрические молнии. Светопреставление было таким, что я бы не удивился, если б его заметили даже в Незебграде. Не только заметили, но и услышали. Все вокруг сверкало, взрывалось и гремело. Мы были воодушевлены!
Вскоре место сражения скрылось за почти непроглядной серой пеленой, потому что ветер не уносил в астрал поваливший дым, а наоборот — задувал его на остров. Сразу стало трудно дышать. Я не слышал даже самого себя, почти ничего не видел, и полагался скорее на свои инстинкты. Отбиваться от големов удавалось относительно успешно. Как жуткие мясники они размахивали руками-сверлами, пытаясь насадить на них противника и прокрутить все внутренности, поэтому я сначала старался обрубить им культи. Меч меня не подводил, разбивая их каменные тела так, будто они стеклянные. Рядом со мной так же бодро кромсали джунское наследие другие Хранители, присланные нам на помощь. Големы падали, магический щит Рам-Шайтана трещал и вроде бы становился бледнее… А потом часть бойцов начала атаковать своих.
Нет, развернутые в нашу сторону пушки не сильно ухудшили положение — попасть из них по небольшой кучке людей все же сложно, хотя сражаться с летающими над головой снарядами и неприятно. Но когда пара Хранителей рядом со мной отвернулись от големов и пошли с абсолютно пустыми глазами на меня, и без того отступающего под натиском сразу трех противников, пытающихся меня окружить, я, мягко говоря, напрягся.
Конечно, то, что кого-то червелицые обязательно возьмут под свой контроль и заставят атаковать своих же, было ожидаемо. Мы сразу определили тех, кто будет пытаться если не нейтрализовать магию, туманящую мозги, то хотя бы отвлекать на себя зомбированных бедолаг, ну или в крайнем случае — убивать с возможностью воскрешения. Но этот план не сработал. Червелицые ухитрились подчинить себе слишком многих, так что оставшейся части нашей армии с незамутненным разумом не удавалось одновременно воевать с големами, уворачиваться от своих и продолжать стрелять из пушек по Рам-Шайтану. Ситуация стала стремительно ухудшаться. Пушки почти перестали стрелять, а мы уже отбивались и от големов, и от зомбированных Хранителей.
Отступать, признавая поражение, было до ужаса обидно, но когда раздались душераздирающие крики, говорящие о том, что кого-то големы уже намотали на свои сверла, и вряд ли характер таких повреждений оставляет шанс на воскрешение, стало понятно, что тянуть дальше и нести потери не имеет смысла. Рам-Шайтан все еще был цел, его защита не пала, мы отступали, и нам уже точно не хватит времени и сил, чтобы переломить сражение.
— ВСЕ НАЗАД!!!
То, что наша затея потерпела крах, уже стало ясно всем. Те, кто еще был в здравом уме, старались прихватить тех, чей разум контролировали червелицые, и быстро покинуть поле боя. До пушек уже никому не было дела. Мне пришлось убить одного из Хранителей, напавших на меня, иначе червелицые заставили бы его самоликвидироваться так, чтобы он точно уже не воскрес. Второго я сумел просто вырубить, треснув кулаком по голове, правда его пришлось волочь на себе. Я надеялся, что он не придет в сознание раньше времени и не кинется снова на меня.
Големы добавляли хаоса нашему отступлению, и ретироваться смогло меньше половины, включая тех, кто очухался от наваждения, выйдя из зоны досягаемости червелицых. Большую часть оставшихся на поле боя, правда, можно будет воскресить, но все же потери мне показались существенными с учетом того, что мы ничего не добились. Лиза, Миша и Матрена вернулись невредимыми, брыкающегося Орла вынес Лоб, так что нашей шестерке удалось отделаться легким испугом.
— Нужно снова отвлечь големов и забрать убитых, — сказал Окорок и посмотрел на меня так, будто спрашивал мое мнение.
Я молча кивнул, уныло разглядывая так и не павшую защиту Рам-Шайтана, не говоря уже о том, что сам голем после нашей атаки, к которой мы так готовились, вообще не пострадал! Мной овладело даже не разочарование, а апатия.
— Очередная мышиная возня, — проговорил я. — Уверен, Нихазу достаточно щелкнуть пальцами, чтобы голем рассыпался в пыль, но вместо этого мы бьемся лбами об стену и теряем своих.
— Что… что это было… — вытаращил глаза очухавшийся Орел и дернулся обратно на поле боя. — Не держите меня, сейчас я им всем втащу!
— Стой, балда! Тебе туда нельзя, — схватила его за руку Лиза.
Совместными усилиями его удалось удержать от скоропалительной мести, которая закончилась бы очередным гипнозом. Орел выглядел возмущенным и злым, но сумел взять себя в руки.
Недолго посовещавшись, точнее — я просто со всем согласился, все еще испытывая опустошение, мы определили тех, кто будет отвлекать на себя големов, и небольшую группу тех, кто мало поддается контролю и попробует вернуть тела погибших. Я, совсем невосприимчивый к магии разума, естественно оказался во второй группе.
Впятером — я, Окорок, и еще тройка ребят из Хранителей, мы осторожно зашли с одного края поля, пока остальные стреляли по големам стрелами и магией с другой стороны. За себя я не волновался, а вот за остальными следил, боясь получить удар в спину. Но то ли мы и впрямь неплохо сопротивлялись магии червелицых, то ли они милостиво разрешили нам забрать убитых, но никто нас не атаковал. Вскоре мы даже осмелели настолько, что подошли почти к самому мосту, ведущему к Рам-Шайтану. Здоровенная махина даже не шевельнулась при нашем приближении, правда испытывать судьбу и переходить мост мы не решились.
Возвращаться пришлось семь раз. Потом мы ждали, когда те, кто отвлекал големов, переведут их на другую сторону, чтобы мы могли забрать оставшихся несчастных, а затем их еще следовало отнести в лагерь, где за них возьмутся лекари. По времени таскали убитых мы значительно дольше самого сражения. Дольше готовились, и дольше разгребали последствия при нулевом результате. Вся эта тягомотина продлилась до самого вечера, и выматывала не столько физически, сколько морально. Когда мы вернулись на форпост, мне хотелось зарыться в спальный мешок с головой и заснуть. И, судя по всему, не мне одному, но Матрена заставила всех сначала поесть.
Я думал, что от усталости быстро провалюсь в сон, но вместо этого долго ворочался с боку на бок. В голове то и дело звучал ехидный голос Рысиной, отчитывающей меня за провал. Ей наверняка уже обо всем доложили, так что ждать реального разбора полетов мне скорее всего недолго. Извертевшись, но так и не найдя удобного положения, я сдался и сел. Голова болела, но мысли работали, как часы.
Каков теперь план действий? С наскока голема не одолеть, значит надо искать обходные пути! Я начал размышлять о том, как бы нам выковырить из-под земли червелицых и заставить убрать Рам-Шайтана. Идея показалась достойной внимания. Я вылез из спального мешка и в раздумьях принялся ходить туда-сюда по площади форпоста, пока меня не прервал подошедший Окорок. На самом интересном! Раздраженно уставившись на него, я вопросительно задрал брови.
— Короче, тут дело такое. Мысля есть одна, как этого голема воевать, гы.
— Выкладывай.
— В общем, нам тут провиант пришел. Через озеро переправили, у нас же с мокрозадыми теперь мир, любовь и жвачка. А они в своей луже уже, почитай, не первый десяток живут.
— Ну и что?
— Они рассказали, что видали, как наши червелицые друзья этого здоровенного голема рест… реставр… чинили, короче!
— Как? Где?!
— Не знаю, но прежде чем снова гузном на штыки лезть, сначала со старшим мокрозадых поболтать бы надо. Глядишь, и придумаем че, гы!
Окорок залихватски подмигнул, но я никак не отреагировал, уже размышляя в новом направлении. Ноги сами понесли меня к Матрене, все еще суетившейся над убитыми вместе с другими лекарями.
— Ох! — вздохнула она, заметив меня, и убрала со лба волосы. — Шестерых уже точно не сможем воскресить, раны слишком серьезные. За остальных еще боремся! Ночка будет тяжелой… А ты почему не спишь?
— Окорок говорит, что водяники видели, как червелицые ремонтировали Рам-Шайтана. Теперь мне очень хочется узнать подробности, — отрапортовал я, одновременно пытаясь ухватить мысль, которая все время ускользала.
— Тогда тебе нужно поторопиться, — сказала Матрена, тут же выведя меня из задумчивости.
— Уже ночь. Не думаю, что Окорок хотел отправиться к ним прямо сейчас.
— Если водяники видели что-то, что может нам помочь, и об этом станет известно червелицым, то мы можем и опоздать, — пожала плечами она.
— Ты права! Об этом я не подумал.
— Разбудишь остальных?
— М-м-м… нет, пусть спят. Это был тяжелый день.
— Я бы советовала тебе взять с собой хотя бы Зизи. Если водяник зачем-то решит вам соврать, она сразу это поймет.
— Матрена, ты сегодня мой светоч разума!
— Только сегодня? — улыбнулась она усталой улыбкой.
— Всегда! Постарайся тоже отдохнуть хоть немного.
— Постараюсь, но вряд ли…
Окорок полностью поддержал идею отправиться к водяникам прямо сейчас, зато невыспавшаяся Лиза высказала мне все, что она думает обо мне, Рам-Шайтане и всем этом острове со всеми его обитателями, но я не обратил внимания на ее ворчание. В моем апатичном болоте забрезжил слабый луч воодушевления.
Несмотря на поздний час, в поселении водяников стояли шум и веселье. Мы — я, Лиза, Окорок, и еще один навязавшийся с нами Хранитель, пришли не то, чтобы в самый разгар пиршества, но во все еще его активную фазу, где-то между братанием и мордобоем. Вождь Шлеп Озерник еще стоял на ногах, но его язык заплетался, а правый глаз косил куда-то в сторону.
— Друзья, ик! Как я рад! — радостно раскинул он лапки и, бросившись ко мне, тепло обнял мою ногу, прижавшись щекой к коленке.
Больше ничего не произошло. Я стоял с повисшим на моей штанине водяником и кажется даже расслышал доносящийся снизу храп.
— Эй, — потряс я ногой.
Водяник что-то булькнул, но не проснулся, используя мою коленную чашечку вместо подушки.
— Зизи, ты можешь привести его в чувство?
— Разве что окунуть его в воду.
Пришедший с нами молчаливый Хранитель, или скорее комитетчик — молодой хадаганец с мощными усами, буркнувший нам вместо имени что-то нечленораздельное, схватил водяника, оторвал от моей штанины и зашагал к озеру. Веселящиеся вокруг нас народец не обратил внимания на то, что их вождя куда-то понесли. Нет, к тем, кто уже лежал под столом, вопросов не было, но даже те, кто ел, плясал и приставал к соседям в поисках приключений, никак не отреагировали.
Усатый комитетчик недипломатично запулил вождя с берега в озеро. Я подумал было, что Шлеп Озерник благополучно опустится на дно и там продолжит свой сладкий сон, но тот неожиданно вынырнул через несколько секунд и по-собачьи затряс головой.
— О, привет, дылды, ик! Проходите, будьте как дома. Озерники вам всегда рады, ик!
Нашу непочтительность он то ли не помнил, то ли простил, потому что улыбка на его рыбьем лице была вполне искренней.
— Вы по делу, ик!.. или так, в гости, ушицы покушать?
— По делу, — сказал я.
Шлеп попытался изобразить серьезность, но его правый глаз все еще косил в сторону, да и в целом — торчащая из озера рыбья голова выглядела не то, чтобы очень официально.
— Твои лягушата растрепали, что видели, как червемордые голема чинили! — крикнул Окорок. — Каменюка такая, здоровая!
— А-а-а… ик!.. большого грохотуна боитесь? Это правильно! Мы его раньше не боялись, ик! А что его бояться — лежит себе глыба на дне озера да лежит, всего илом затянуло, только голова и торчит.
— Он был на дне вашего озера?
— Ага! А тут среди ночи слышу — грохот! Глянь… ик!.. а там куча мелких грохотунов. Набежали, нашумели, заборы потоптали, рыбу распугали… Меня чуть кондрашка не хватила! А они — ни гугу. Вокруг озера выстроились и стоят, ждут, ик!
— Ну?! — поторопил я, потому что Шлеп замолчал, героически пытаясь придать глазам симметричность.
— Тут один вперед выходит, а в лапах у него штуковина. Светится вся, переливается. Он ее на озеро навел, и тут по воде как волны пошли, одна другой больше, ик! У меня три сети смыло, новые совсем… Ух, как жалко было! На озеро смотрю, а там из середины поднимается здоровенная махина — большой грохотун! Я от страха аж окаменел. Видать, не мертвый он был, а спал. Маленький грохотун его разбудил этой штуковиной, а сам уснул. Большой грохотун маленького в охапку сгреб и за собой поволок. Остальные грохотуны за ним ушли, а про штуковину забыли. Ну а я, как поджилки трястись перестали, подобрал. Чую, хорошая штуковина, важная, ик…
— ГДЕ ЭТА ШТУКОВИНА?! — заорали мы в четыре голоса, включая усатого.
— Украли ее, — грустно сказал Шлем, и притянутый к переносице правый глаз снова уехал в сторону. — Из хаты вынес, на берегу сел, сижу, сеть починяю. Штуковину рядом положил, чтобы под присмотром была, значит. И увлекся так, узелок за узелком вяжу, тут глядь — краб мимо меня ползет, ик… Их тут в озере тьма-тьмущая, и здоровенные. Я уж думал, ужин сам приполз. Только за острогой наклонился, глянь, а у него в клешнях штуковина! Я аж про копье… ик!.. забыл. Как припустил за ним бегом, да куда там… Он до воды доковылял и все, ищи-свищи… Стыдно мне, да ничем помочь не могу. Мы маленькие, а краб здоровый, ик… Мне с ним в воде не совладать.
— А куда он ее утащил? Может она где-то на дне озера? — с надеждой спросил я, внутри уже не веря в благополучный исход.
— Мы искали, но ничего не нашли.
— Это не проблема, — воскликнула Лиза и повернулась ко мне. — Давай, начинай!
— Что начинать? — растерялся я.
— Просканируй озеро и найди эту штуку, как ты нашел осколок доспеха в брюхе гидры!
— Я не знаю, как это получилось, — пожал плечами я, вспомнив, как мне тогда было плохо.
— Ну так возьми себя в руки и постарайся повторить!
Что ж, я честно попытался: уставился на поверхность воды, напрягаясь изо всех сил, чтобы увидеть то, что спрятано в его глубинах, но это была просто блестящая, непроглядная водная гладь, которая под моим взором не превратилась в прозрачное стекло.
— Ладно, хватит пыжиться, а то лопнешь от напряжения, — фыркнула Лиза в своей привычной манере. — Можно было бы уже и начать учиться владеть своими способностями!
— Как будто у меня было на это время…
— Отмазка лентяя!
— Я занимался подводным плаванием, — вдруг подал голос комитетчик. — Можно понырять, когда рассветет.
— Я тоже занимался, — откликнулся я. — Только озеро слишком большое, скорее Рам-Шайтан устанет ждать и сам нас пропустит, чем мы тут что-то найдем.
— А вы у логова крабов поищите, ик! — пробулькал Шлеп, все еще сидя в воде. — Мы туда не суемся, а вы, дылды, легко с ними справитесь.
На следующий день, получив порцию шуток про то, что я и озеро несовместимы, и что второй раз выволакивать мое хладное тело из воды уже неинтересно, я все же стоял на берегу с толпой добровольцев, готовых исследовать дно. Лиза и Матрена остались в лагере помогать раненным и воскрешенным. Миша плавал в стиле топора, Лоб тоже не был любителем понырять, и поэтому они оказались в группе моральной поддержки. Орла же я оставил на берегу в числе спасательного отряда, если что-то пойдет не так.
— Через сколько времени нырять за тобой?
— Я два раза одинаково не умираю, Орел.
— Десять минут.
— Пятнадцать!
— Суицидник.
Вода была приятной: прохладная, чистая, и даже снующие вокруг водяники не мешали получать от нее удовольствие. Озеро оказалось относительно неглубоким, во всяком случае я очень быстро коснулся дна, выглядевшего на редкость живописным. Стайки разноцветных рыбок с любопытством высовывались из водорослей поглазеть на чужаков, яркой россыпью проплывали мимо и за одно мгновение снова исчезали в зарослях. Огромные крабы бочком лениво отползали подальше. Рыбы покрупнее были более осторожны и держались от нас на большом расстоянии.
Под воду мы нырнули там, где предположительно находилось то самое «логово крабов», оказавшееся длинной каменной грядой, и сразу же принялись разбирать крабий многоквартирный дом, отшвыривая валуны в сторону. Сразу выяснилось, что подавляющее большинство ныряльщиков переоценило свои силы, потому что просто плавать, задерживая дыхание, и работать под водой — разные вещи. Кое-кто сразу вернулся на поверхность, кто-то продержался совсем недолго, и тоже покинул поле боя. Я и сам начал выдыхаться меньше, чем через десять минут — и это был почти рекорд, потому что к тому моменту на дне не осталось никого кроме меня, и того усатого парня, что вчера предложил поискать в озере загадочную джунскую «штуковину». Тоже мне, комитетская акула… Я попытался задержаться еще немного, но когда перед глазами стали появляться темные пятна, то стало не до гордости. Еще не хватало и вправду утонуть во второй раз!
Доплыв до поверхности, вынырнув и отдышавшись, я осмотрелся. Кто-то все еще восстанавливал дыхание, кто-то уже нырнул обратно, а кто-то, сдавшись, плыл к берегу. Однако комитетчика все еще не было. Он вообще бессмертный что ли?! Посмотрев на часы — с момента погружения прошло почти тринадцать минут, — я подождал до пятнадцати и нырнул уверенный, что найду на дне бездыханное тело… Каково же было мое удивление, когда я увидел, что «бездыханное тело» как раз закончило разбирать одну гряду из камней и невозмутимо поплыло вместе со своими усами подышать на поверхность. От завистливого фырканья я воздержался, чтоб не потерять драгоценный воздух, рвущийся наружу из легких.
По началу крабы разбегались кто куда, со стороны глядя на разорение их дома и недовольно клацая клешнями. Но потом они осмелели и начали предпринимать попытки отогнать варварских захватчиков. Меня дважды цапнули за ногу, и один раз за плечо. Это было больно, но не страшно — кого-то крабы ухитрились ухватить и за куда более интимные и болезненные места. В конце концов нам даже пришлось выставить что-то вроде караула, который бы держал вражеские клешни подальше от наших жизненно важных органов.
Я не знаю, сколько сделал рейсов, сбился со счета. Мы провозились полдня, устали, проголодались и ничего не нашли. Почти единогласно решили, что нужно сделать перерыв. И только комитетчик-рекордсмен продолжил поиски, из чего мы коллективно решили, что в его усах спрятан не только баллон с воздухом, но и запас еды.
— Может, узнать, не найдется ли в Цитадели что-то вроде аквалангов? Если в логове крабов нет этой джунской штуковины, то обыскать все озеро, ныряя на дно всего на несколько минут, мы не сможем.
— Стоит попробовать. А если не получится, придется подключать Незебград. Пусть товарищ Рысина ищет для нас акваланги!
— А еще лучше — аквалангистов.
Я, чувствовавший, что на меня опять начинает наваливаться апатия, решил развеяться прогулкой до Цитадели. За мной увязались Лоб — что хорошо, поможет таскать оборудование, если оно там есть, и почему-то Лиза, возможно ощущавшая мой так себе настрой.
Первой, кого мы увидели телепортировашись, была комитетчица под прикрытием — Варвара из Сиверии. Она рванула к нам, очевидно чтобы снова завести волынку про какую-то стройку, но я уже увидел неподалеку двух историков — известного нам Сарбаза Гургуфа и еще одной Зэм, и направился к ним.
— О, мы слышали об обстановке на Фронтире! Как ваши успехи? — поинтересовался Гургуф, едва нас заметив.
— Пока никаких.
— Очень жаль. Познакомьтесь, это Иавер Тул — наша лучшая специалистка по технике, гений в области механики. У нее по-настоящему золотые руки! Нет, ну сверху-то протезы выглядят вполне обычными, а все контакты внутри — золотые. Поверьте мне, это говорит о многом!
— А вы и есть тот самый «величайший герой прошлого, настоящего и будущего», как вас отрекомендовал один мой коллега? — сказала Иевер Тул и я растерялся, не совсем понимая, шутит она или у меня есть поклонники среди историков.
— Вряд ли речь была обо мне, — скромно ответил я.
— Да, что-то видок у вас совсем не грозный…
— А лучшая специалистка по технике и гений в области механики может соорудить нам акваланг? — бесцеремонно влезла Лиза.
Иавер Тул обратила к ней свои зеленые глаза-линзы.
— Акваланг вне сферы моих интересов. Я занимаюсь прикладными военными исследованиями!
— Какими?
— Я работаю над принципиально новым типом брони! В Шипящей расселине водятся панцирники, в жвалах которых содержится особая вязкая жидкость — почти идеальный растворитель, кстати! Но это не главное. Их ластины очень легкие, прочные и гибкие. Они не уступают по прочности стальному листу! А если взять пластины старого панцирника…
— Моя коллега может рассказывать о своей работе часами, — прервал ее Гургуф. — Но я уверен, скоро ее клеймо можно будет увидеть на всех армейских доспехах!
— Если они будут так же, как панцирники, одуряюще вонять кислятиной с привкусом медной пуговицы, то вряд ли их кто-то наденет. От этой вони даже глаза режет!
Наш старый приятель, как всегда внезапно появившийся Георгий из Сиверии, вызвал у гения в области механики что-то похоже на нервный тик. Она хотела что-то ответить, но комитетчице Варваре надоело ждать нас в сторонке и она решила подойти, еще не подозревая о подвохе.
— Сестры и братья… — начала она нараспев, раскинув руки.
— Какая встреча, Варвара из Сиверии! А это, между прочим, ваш земляк — Георгий! — перебил я, наблюдая за выражением лица комитетчицы, но та не растерялась.
— Как радостно в столь темные времена встретить родного человека на чужбине! — пропела она, но тут Георгий решил проявить вежливое любопытство.
— Мы вроде незнакомы. Я вырос в Молотовке и всех там знаю, а вы откуда родом будете?
Вот теперь тень смятения мелькнула на лице Варвары, но тут на помощь пришла Лиза, яростно сверкнув глазами в мою сторону:
— Варвара рассказывала, что росла близ Вертышского острога.
— Да, да, именно там! — подтвердила комитетчица.
— Суровое место, — уважительно произнес Георгий.
Лиза выглядела так, будто хотела треснуть меня по голове, и я не стал расспрашивать Варвару, почему ее край считают суровым. Вместо этого я, извинившись, отвел Георгия в сторону с целью беспощадной агитации.
— Неее, нельзя мне сейчас на Фронтир отправляться, — покачал головой он. — Повздорил я с местными наемничками. Ну, слово за слово, кулаком по столу… В общем, не рады там мне будут. Хотя дело у меня там есть! Слыхал я от одного из наемников об огромном подземном черве. Пасть у него — орка целиком схавает и не подавится! Зубяки как добрый кинжал — в локоть! А шкура толщиной в палубную доску. Эх… Вот это была бы добыча — всем добычам добыча!
Георгий выглядел крайне разочарованным, а я зачем-то так и сяк прокручивал в голове то, что он сказал. И даже когда мы зашли в Цитадель и слуги Владыки сообщили, что найдут для нас акваланги, я все еще думал о подземном черве.
— Нужно было сразу идти сюда, а не нырять целый день без ничего! — сетовала Лиза, и Лоб согласно ей поддакивал. — Только зря время потеряли! Сейчас бы уже давно нашли то, что… Ник, ты меня слушаешь?
— Нет, зачем? Ты пятнадцать минут повторяешь одно и то же.
— Тогда посвяти нас в свои более ценные мысли.
— Давайте убьем подземного червя!
— Все понятно, — кивнула Лиза, ничуть не удивившись моему предложению. — Лоб, идем грузить акваланги…
— Нет, я серьезно! Мы должны убить его!
— Зачем?!
— Ответ «затем» тебя конечно не устроит?
Лиза задумалась на мгновенье, а потом внезапно произнесла:
— А давайте!
— Ты согласна поохотиться на червя? — удивился я.
— Почему бы и нет.
— А акваланги? — озадаченно произнес Лоб.
— Пришлем за ними кого-нибудь, — уверенно произнес я и зашагал к порту, пока Лиза не начала призывать меня вернуться к первоначальному плану.
В лагере наемников на Фронтире меня никто не понял, и поэтому охотится на червя со мной отправились только Орел, Лоб, Лиза и Миша. Матрена все еще была занята врачеванием. Как ни странно, никто не бухтел над ухом, что мы занимаемся ерундой. Все были в меру веселы и в меру сосредоточены. Предварительно мы выяснили, что червь водится в предгорьях, жрет все, что видит, и вонь от него стоит такая, что можно легко ориентироваться по запаху.
Первой непередаваемый аромат червя почуяла Лиза. Мы бодро зашагали вверх по склону, и вскоре ветер начал доносить и до всех остальных миазмы, от которых все содержимое желудка подкатывало к горлу. В момент, когда от запаха стали слезиться глаза, Лиза сдалась:
— Нет, извините, я больше не могу! Мне кажется, я уже никогда не отмоюсь от этой вони! Уж лучше я одна сражусь с Рам-Шайтаном, чем пойду дальше.
— Какие мы нежные! Приволоку тебе кусок червиной плоти в память об этом прекрасном месте, — бравурно откликнулся Орел, хотя сам выглядел слегка зеленоватым.
— Оставь себе! Я подожду вас внизу.
Я кивнул, и мы зашагали дальше уже без нее.
— Так, минус один.
— Судя по твоему лицу, Орел, минус два не за горами, — заметил Миша.
— А помните, как мы в ИВО сточные ямы от слизняков очищали? — вдруг сказал Лоб, не дав Орлу ответить, и все как-то разом погрузились в воспоминания.
Я невольно заулыбался, несмотря на амбре вокруг нас.
— Веселые были времена!
— Чего уж веселого… вечно хотелось спать и есть.
— Давайте не будем про еду, а то меня вырвет.
В момент, когда вонь стала особенно невыносимой, я понял, что мы уже близко. Повсюду валялись остатки мелкой и не очень живности, и не только — зверюшка явно хорошо питалась и гадила не меньше. А над всем этим великолепием, как финальный аккорд, летал рой насекомых. Даже смотреть на это было отвратительно.
Сначала мы почувствовали дрожь под ногами. Земля завибрировала и вздыбилась, и вскоре впереди появился все увеличивающейся в размерах холмик. Мы отступили назад. Выскочившее наружу нечто в целом наверное походило на червя — только очень большого и с зубами. Глаз у чудовища не было, ушей, ноздрей и лап тоже, только длинное, гибкое тело и круглая, клыкастая пасть едва ли ни с метр диаметром, из недр которой вырывался такой смрад, на фоне которого померкло все остальное.
Мы стояли как вкопанные, таращясь на червя, и он спустя несколько мгновений неожиданно нырнул обратно под землю, исчезнув так же быстро, как и появившись.
— Эй, куда! — крикнул я, метнувшись к нему.
Земля опять забурлила.
— Он нас не видит! — воскликнул Миша. — Он реагирует только на вибрации.
Червь выполз из-под земли и с такой скоростью понесся в мою сторону, разевая свою пасть, в которой я вполне мог поместиться целиком, что план созрел молниеносно. Я рванул от него что есть мочи, на ходу проорав:
— Стреляйте!
Миша и Орел не растерялись и в преследовавшего меня червя сразу полетели стрелы и огненные шары. Червь вздрагивал, шипел, но догонять жертву — меня — не бросил. Я принялся нарезать круги среди камней, потому что по прямой у меня не было шансов, червь то нырял под землю, то снова выскакивал за моей спиной, угрожающе клацая жуткими зубами. В какой-то момент расстояние между нами слишком сократилось, и мне нужно было замереть на месте, чтобы червь потерял меня из виду… Но просто взять и остановиться, когда тебя по пятам преследует монстр, не так-то просто. Умом я понимал, что чем больше затягиваю, тем меньше у меня шансов отвязаться от этой твари, но ноги перестали меня слушаться и сами несли вперед. Лоб попытался переключить внимание червя на себя, крича и топая ногами, но тот не реагировал, видимо решив, что я вкуснее.
В конце концов, уже ощущая преследование практически своим затылком, я выхватил меч и резко развернулся, чтобы попытаться распороть червя изнутри, если уж мне суждено быть проглоченным, но тот внезапно остановился, будто воткнулся в невидимую стену, и принялся немного раскачиваться, как загипнотизированная змея.
— И вот это я могла пропустить! — сказала Лиза. — Герой Империи удирает сверкая пятками от примитивной формы жизни.
— Ты же сказала, что будешь ждать внизу!
— Подумала, вдруг вы без меня не справитесь. Как в воду глядела!
— Мы прекрасно без тебя справлялись.
— Да, я видела. Еще минута, и Ника пришлось бы доставать из брюха этой твари… Впрочем, мы доставали его и из более интересных мест.
— Ладно, что будем делать с этим червем?
— Я даже не совсем понимаю, зачем мы хотели его убить…
Все выжидательно уставились на меня. Но я и сам не знал, что с ним делать, правда признаваться в этом не собирался.
— М-м-м, разве историкам не должно быть интересно исследовать этого монстра?
— То есть мы ради историков старались?
— Зизи, можешь заставить его двигаться за нами в лагерь? — продолжил я, проигнорировав вопрос.
— У него нет полноценого мозга, гипнотизировать там нечего. Могу только оглушить. Да и на форпосте вряд ли обрадуются такому подарку!
— Тогда ждите со Лбом и Мишей здесь. Мы приведем сюда ученых. Такой экземпляр не должен оставаться без внимания! — уверено сказал я и даже почти сам в это поверил.
К счастью, возражений не последовало. Мы вернулись с Орлом на форпост, неожиданно наткнувшись там на усатого ныряльщика. По его кирпичному лицу ничего нельзя было прочесть, но меня все же кольнула надежда — а вдруг нашли что-то интересное пока мы зря теряли время?!
— Акваланги доставили. Но все уже устали. Ищу новых рекрутов, — не дожидаясь вопроса рублеными фразами отрапортовал он, когда мы подошли.
Отлынивать дальше было просто неприлично.
— Мы идем, — вздохнул я обреченно.
С историками в лагере было туго, но кто-то все же заинтересовался нашим червем. Окорок обещал выделить охранников в сопровождение, а мы с Орлом снова поплелись к озеру. Времени, правда, оставалось не очень много. Вечерело, и искать в темных водах непонятно что не имело смысла, но мы все равно решили выжать этот день до самого конца.
У озера осталось всего три человека, плюс мы двое. Через час усатый привел еще одного и нас стало семеро. Орел плавал лучше меня, но ему вода казалась слишком холодной, так что он периодически всплывал погреться. Мне с аквалангом было вполне комфортно, но я все равно заставлял себя разгребать камни на дне через силу, словно знал, что занимаюсь бесполезным делом. На улице темнело, и хотя главным освещением был налобный фонарь, наши условия стремительно ухудшались.
Мы разобрали почти всю гряду, разогнав крабов, пошарили в зарослях рядом, исследовали дно метров на десять во все стороны, но ничего не нашли.
— Что решаем? Сворачиваемся или продолжаем ночные поиски?
— Вы как хотите, а я замерз и иду в лагерь!
— Я тоже.
— Мы не знаем, что ищем. А теперь еще и видимость упала! Я предлагаю сворачиваться.
— Продолжим завтра утром, как рассветет.
— Согласен, надо отдохнуть.
— Значит, единогласно!
Но ни на следующий день, ни еще на следующий мы ничего не нашли…
При отсутствии результата поиски джунской штуковины превратились в балаган. Те, кто не умел плавать с аквалангом, решили поучиться, те, кто умел, больше были сосредоточены на советах учащимся. Спасатели, которых мы оставляли на берегу следить за ныряльщиками, резались в карты с водяниками, оказавшимися очень азартным народом. К тому моменту всех раненых при битве с Рам-Шайтаном уже поставили на ноги и воскресили убитых, так что народа прибавилось. Но толку от этого не было. Наемники тянулись с форпоста к озеру, водяники проигрывали им рыбу, и всем не было дела до какой-то там джунской штуковины. Стычки между големами и драконидами, которые вспыхивали повсюду на Фронтире, когда мы только прибыли сюда, поутихли после нашей атаки на стража ворот, и воинственный, опасный остров вдруг стал походить на курортную зону, куда мы прибыли поплавать и повеселиться.
На четвертый день как бы «поисков» я окончательно наплевал на озеро (все равно там ответственно трудился только усатый) и чистил свой и без того сияющий меч, сидя на каменных ступенях у форпоста. Где Матрена и Орел я не имел представления, Лоб принимал активное участие в карточном турнире у воды, Миша и Лиза то ли делали вид, что заняты, то ли и впрямь интересовались местными флорой и фауной, и не сидели на месте ни минуты.
Когда я увидел грозно шагающую к форпосту Лизу, мне и в голову не пришло, что она шагает ко мне. Но вскоре стало очевидно, что траектория ее движения пересекается с точкой моей дислокации, и я отложил меч. За ее спиной я заметил целое шествие из возбужденных наемников, которых она опередила, несясь ко мне с такой скоростью, что я начал волноваться, сумеет ли она вовремя затормозить.
— Что-то случилось? Ну и запах от тебя… Вы нашли еще одного червя?
— Нет. Семер Шабас препарировал того, что мы поймали! У червя крепкие зубы и толстая кожа, и мы искали, что еще может пригодиться.
— М-м-м… нашли? — вежливо поинтересовался я, потому что Лиза смотрела на меня так, будто я ее как-то хитро обманул.
— Нашли! — громогласно объявила она, сложив руки на груди крестом. Плохо дело… — Ты знал, что это джунская штуковина в желудке червя, да? Ты же знал об этом! И поэтому тебе приспичило за ним поохотиться.
— Нет, я не знал… То есть, подожди, вы нашли штуку, про которую говорил Шлем Озерник? — вскочил я с места.
— Удивляешься ты правдоподобно.
— Я правда не знал, Зизи.
— Это же джунский механизм управления големами! Ну надо же! Это точно он! — завопил Семер Шабас, приблизившись к форпосту.
На вытянутых руках, с большим почтением, он нес каменную штуку с характерными узорами. Те, кто был в лагере, заинтересованно потянулись в сторону прибывшей группы, в числе которой был и Миша, и Зэм возбужденно сообщал всем и каждому о своей находке.
— Я уверен, что с помощью этого артефакта обычные големы подняли со дна озера здоровенного стража! Эта штука — пульт управления. Древние джуны много воевали на заре своей цивилизации. И в укромных местах прятали боевые устройства на черный день. Судя по всему, тот страж, что охраняет портал, как раз из таких вот запасов. В те времена джуны еще встраивали в своих големов отдельные элементы питания. Ведь кристаллы, от которых заряжаются их големы, могли быть разрушены, а голем, используя свой внутренний элемент питания, мог еще долгое время функционировать без подзарядки. Червелицые, придя сюда, раскрыли один из старых схронов, и снова включили старых големов, а потом и стража!
— Вы сможете с помощью этой штуки управлять Рам-Шайтаном? — спросил я.
— Я, конечно, попробую. Наши ученые частично разобрались, как управлять малыми големами, думаю, что здесь похожий принцип. Очень интересный артефакт… Пожалуй, в отдельных областях техники и магии мы значительно превзошли джунов, но вот до их умения совмещать магические и физические устройства в один работоспособный механизм нам еще учиться и учиться!
Семер Шабас скрылся в своей палатке вместе с джунской штуковиной, и я, чувствуя на себе пронзительный взгляд теперь уже не только Лизы, но и Миши, понял, что что-то должен сказать.
— Надеюсь, у него получится хотя бы отключить Рам-Шайтана, и мы все-таки войдем в этот Мертвый город.
Миша и Лиза продолжали сверлить глазами во мне дыру. Повисла пауза.
— Ладно, пойду посмотрю, как там успехи с пультом управления, — проговорил я и последовал в палатку за Семером Шабасом.
Восставший прыгал вокруг стола, в центре которого возлежала каменная штуковина.
— Мне понадобятся энергетические элементы големов. И много! Придется разобрать не меньше пары десятков, чтобы понять, как там у них что устроено. Хорошо, что у меня есть запасы…
— Сколько это займет времени?
— Не торопите меня, молодой человек! У нас нет права на ошибку! Если червелицые узнают, что мы нашли пульт управления, второго шанса они нам уже не дадут.
В течение следующих двадцати минут в палатку восставшего поочередно врывались все подряд, до чьих ушей доходила главная новость дня, и Окороку пришлось установить у входа охрану, чтобы ученому не мешали. Меня тоже выставили вон, чтоб я не путался под ногами, так что мы стояли с Окороком, Лизой, Мишей и Агафьей снаружи и обсуждали план действий.
— Даже если и удастся отключить Рам-Шайтана, врата все еще охраняют другие големы.
— Значит действуем по старой схеме: кто-то берет внимание големов на себя, а я, тем временем, прошмыгну через мост…
— Почему ты?
— Потому что меня червелицые точно не смогут загипнотизировать. А попыток у нас немного!
— Надо подстраховаться. Сначала отправим туда какого-нибудь драконида — их не жалко. Если страж не убьет его, тогда пойдешь сам!
— Да, так будет безопасней…
— Ну-у куда прете, нельзя туда, медом вам там что ли намазано?! Ну что за народ, гы! Да нашли, нашли, хватит орать!.. Да откуда я знаю? Попробуем отключить стража, гы… Так что готовьтесь, скоро новый сбор.
