Оживший ночной кошмар. Рука смерти
Жили в Вышгороде две эльфийки. Были они сёстрами, и походили одна на другую как капли воды. Обе были невысокими, но очень худенькими девушками. Волосы у них были кудрявые и рыжие, словно листва осеннего клёна. Глаза у них были зелёные, как первая весенняя травка на поляне, а ушки остренькие и всё внимательно слушающие. Казалось, эльфийки обладали просто идеальным слухом для того, чтобы в дальнейшем стать музыкантами. И ведь при всём этом сёстры не были обделены голосом. Таким образом, перед ними лежало огромное поле возможностей. Можно было как петь, так и играть на музыкальных инструментах. Однако ко всеобщему удивлению эльфийки решили не связывать свою жизнь с музыкой, а принялись за архитектурное дело. Более всего их увлекала реконструкция старинных построек. Они чувствовали, что каждая старая постройка хранит в себе историю, которую нужно бережно восстановить и рассказать другим. Удивительно, но история не всегда пишется в книге, иногда она создаётся совсем из других материалов и вовсе не писателем. Порой даже история создаётся и вовсе из одних лишь воспоминаний.
Лира, старшая из сестер, была мастером в создании чертежей и планов. Она могла часами сидеть за столом, рисуя линии и формы, мечтательно представляя, как здание вновь обретёт жизнь. Хотя, конечно, так как пока она была всего лишь стажёром, серьёзную работу ей пока ещё не доверяли. Впрочем, Лире хватало уже того, что она могла прикоснуться с чертежу и провести хотя бы парочку ровных линий. Наверное, внутри неё жил некий дух, стремящийся всё сделать идеально. И именно из-за этого духа эльфийка и была настолько увлечена тем идеальным, что пряталось в линиях и штрихах архитектурных чертежей. Иногда Лире даже снились сны, в которых она бродила между начерченных ею же линий в поисках чего-то важного, какого-то сокровища, которое нельзя пощупать физически, но можно только ощутить духовно его присутствие.
Вторая же сестра, Мира, обладала другим даром. Она могла приводить в гармонию элементы каждой детали, ей было под силу найти сочетание всего ко всему, начиная от узоров на дверях и заканчивая цветом оконных рам. Было в этом тоже что-то от стремления к идеалу, однако правильнее было бы сказать, что Мира просто умела видеть красоту. Конечно, не все окружающие понимали её взгляд на вещи, но со временем коллеги прониклись уважением к эльфийке, и вскоре плоды её работы стали видны абсолютно всем. Так, Миру поместили в раздел доработки и восстановления архитектурных элементов по старинным материалам, в том числе фотографиям. И если рисунки Лиры были точны до предела, то рисунки Миры были полны воли к жизни — они были не так аккуратны, но зато сколько в них было силы штриха!
— Лир, может, пойдём уже? — устало спросила сестру Мира, зевая и прикрывая рот своей маленькой ладошкой.
— Подожди, мне нужно дописать отчёт о проделанной работе… — тяжело вздохнула эльфийка, отмахиваясь от сестры.
— Ну и зачем ты пишешь эти отчёты… — недовольно пробормотала Мира, хмуря брови.
Лира в самом деле постоянно оставалась после окончания рабочего дня и писала отчёт о проделанной за день работе, хотя никто от неё этого не требовал. Разумеется, заметки о подобном приветствовались, однако за написание подробного отчёта ещё никто до сих пор не садился — никто, кроме Лиры. И сколько Мира не пыталась допытаться у сестры, зачем же она это делает, у эльфийки это так и не получилось. Со стороны казалось, будто бы Лира делает это больше для себя. Приняв такую теорию за подлинную, сестра наконец-то перестала доставать Лиру вопросами. Но Мира до сих пор была очень недовольна, когда ей приходилось лишние полчаса ждать сестру, пока та не закончит работать. А уходить с работы одна эльфийка не хотела. Как минимум, она волновалась, точно ли Лира вообще уйдёт с работы, если не нависать у неё над душой. Как максимум, Мира боялась ходить одна в темноте по улицам, ведь ей повсюду чудились чудища.
И вот однажды, когда Мира в очередной раз дожидалась свою сестру после работы, что-то взбунтовалось в её душе.
— Хватит с меня всего этого! Пойду-ка я лучше одна! — и, топнув ногой, эльфийка ушла с обычного места встречи с Лирой.
А Лира тем временем спешила, чтобы поскорее закончить с отчëтом и примчаться к сестре, которая, как она была уверена, до сих пор её ждёт. Вот только Мира уже шла по дорожке к дому в полном одиночестве.
Было уже довольно поздно. Небо было цвета берлинской лазури, а вскоре обещало стать ещё темнее, чем сейчас. На аллод опустились сумерки, и почему-то вокруг стало подозрительно тихо, будто бы Сарнаут ещё не понимал, как мириться с наступившей тьмой.
— Я уже не маленькая и сама могу добраться до дома без всякой помощи, — упорно убеждала себя эльфийка, не прекращая нервно оглядываться по сторонам на каждый лёгкий шёпот, раздающийся где-то неподалёку.
Вдруг за спиной Миры послышался шорох, чем-то отличающийся от всех предыдущих. Он был какой-то более уверенный и более громкий. А ещё в нём ощущалась какая-то жизнь, сила, его побудившая. Эльфийка нервно сглотнула и медленно обернулась назад. Кусты шевелились, но из них пока ещё никто не показался.
— Мне кажется… — едва слышно лепетала Мира. — Всё это мне просто кажется… Это не по-настоящему… Это глюки…
Но глюки внезапно начали вырисовываться вполне определëнным тëмным силуэтом. По коже эльфийки пробежал, казалось, целый табун мурашек. Она уже догадывалась, кто перед ней находится, но никак не могла поверить в то, что встретит именно здесь это редкое чудовище. Оно ведь обитает преимущественно на Суслангере…
— Откуда здесь такая нечисть… — сморщив нос, недовольно спросила саму себя Мира.
В случае, когда эльфийке грозила серьёзная опасность, у неё не оставалось никакого другого выбора, кроме как притвориться крайне сильной и раздражëнной приказами всяких мобов гражданкой Лиги.
Прямо из кустов на дорожку, ломая тонкие веточки с зелёными почками, медленно выползла огромная чëрная рука. Вокруг неё витала чëрная магия, похожая на тонкие перья тумана. И, несмотря на в целом спокойную атмосферу, от этого чëрного веяло чем-то смертельным, загробным.
У руки не было глаз, но она прекрасно могла ориентироваться в темноте. Она ощущала даже самые слабые потоки воздуха, и благодаря им ей удавалось видеть всё, происходящее вокруг. Так что пусть Мира и не ощущала на себе тяжёлый взгляд, она точно знала, что её видят.
— Зря я пошла без Лиры… — прошептала эльфийка, нервно покусывая губы.
И после этого её уже никто никогда не видел.