Вдохновение по-гибберлингски
Сладко посапывая, Прошка медленно сползал с кровати вместе со своим одеялом. Ему было тепло и очень мягко спать на матрасе, который он совсем недавно купил, вернувшись из астрального плавания. За окном шёл проливной дождь. Большие плотные капли громко барабанили по стеклу. Из-за этого сон Прошки становился всё глубже и глубже. Он мог бы так уснуть и проспать до самого утра, но кровать всё же закончилась, как и терпение одеяла, и гибберлинг неуклюже повалился на пол. Падая вниз, он инстинктивно махнул лапой и, к его большому сожалению, лапой зацепился за скатерть. Скатерть потянулась и утащила за собой подсвечник с потушенной свечой. Металлический красивый подсвечник пускай и был совсем небольшого размера, но всё же оказался достаточно тяжёлым. Шум от его падения определённо слышали и жители соседних комнат, и соседи снизу, и, возможно, даже соседи сверху. Повезло только, что пламя уже не горело. Благо, гибберлинг задул его перед сном, когда понял, что проваливается в сон. Иначе проблем было бы… Воск бы точно растёкся. Не дай Тенсес, загорелось бы ещё что-нибудь. А после таких событий и стоимость аренды у хозяйки жилья точно бы подскочила! Упав и ударившись копчиком, Прошка слабо простонал и неохотно открыл глаза, поначалу сильно щурясь. Поняв, что находится у себя в комнате, он немного побарахтался, как жук-рогач, упавший на спину, и поднялся на лапы. Волосы на голове у него стояли дыбом, а борода и усы, напротив, торчали в разные стороны. Вид-то у гибберлинга был тот ещё… Он подошёл к единственному в его комнате зеркалу и внимательно всмотрелся в своё изображение.
— Ну и отстойно же я выгляжу… - честно признался он, пытаясь улыбнуться своей зеркальной копии.
Однако улыбка вышла кривой, и Прошке оставалось только порадоваться, что никому больше не пришлось её увидеть. Подойдя к окну, гибберлинг печально вздохнул и задёрнул шторку. Ему очень не нравились дождливые дни. В такую погоду всегда приходилось оставаться дома. А так как жил Прошка один, то никакого интересного досуга он себе придумать не мог. Было только одно занятие, которое отвлекало его в дурную погоду - стихи. Нельзя было сказать, что у гибберлинга был какой-то особый талант к стихоплётству. Впрочем, он справлялся. И весьма недурно! Хотя, конечно, составлению стихов Прошка без сомнения бы предпочёл сражение на мечах где-нибудь в гипатской глубинке. В таких отдалённых местах обычно не собирается много зрителей, а потому там можно изрядно повеселиться, всего себя отдав ратному делу. Поняв, что большая часть дня ещё впереди, Прошка сначала заправил кровать, а потом стал шариться по ящикам в поисках бумаги, пера и чернил. Надо было обустроить себе рабочее место.
— Ну-ка, ну-ка, где же нужная мне штука… - тарабаня пальцами по бедру, бормотал себе под нос гибберлинг, внимательно осматривая комнату в поисках чернильницы. Он постоянно её терял, оставляя то в шкафу среди брюк, то на обувнице, а то и просто на окне. Где только не валялась эта вещица за всё время, что жил тут Прошка… Наконец он нашёл её. В этот раз она каким-то магическим образом оказалась под кроватью. Удивительно, как только гибберлинг додумался там её искать! Найдя чернильницу, перо и бумагу, Прошка свалил всё это на рабочий стол и придвинул к нему невысокий деревянный стульчик. Поскольку шёл дождь и было довольно прохладно, гибберлинг полез в шкаф с одеждой и выудил оттуда накидку. Она была старой и потрёпанной, но довольно тёплой, что не могло не радовать. Именно она согревала беднягу в холодные вечера. Накинув накидку себе на плечи, Прошка разместился на стуле, окунул перо в чернила и серьёзно задумался… Он не знал, о чëм бы ему написать.
«Капал дождь,
Качались ветки,
Проломивши у соседки
Старое её окно.
Стало в комнате темно…»
— Нет, тоска какая-то! — гибберлинг скомкал лист бумаги и отшвырнул в сторону. — Да и рифма никакая.
О дожде писать не хотелось. Он и без того лил за окном. Не хватало ещё, чтобы о нём было написано на бумаге. Если уж писать, то лучше о чём-то хорошем, мотивирующем! Например, о солнце или еде, о выигранном в прошлое воскресенье Чемпионском Доминионе.
— Точно! — Прошка даже подскочил на месте, хлопнув себя по лбу. — Доминион!
«Прозвенел сигнал к атаке,
Все готовы были к драке.
Инженер занял звезду,
Там остался на посту.
Жрец и воин, их направление — трефа,
А за ними бард, чтоб дать немного дефа.
Вражеская гильдия, может, и сильна,
Но на весь Сарнаут такая не одна!
Как мы бились, как месились,
Словно заново родились!
И в итоге победили,
Хотя нас и не просили…»Если в последние 4 строчки внести эти изменения, то размер станет одинаковым и ритм будет гармоничнее - но тут на усмотрение, т.к. авторское)
Довольный тем, что он наконец-то нашёл интересную тему для своего поэтического труда, гибберлинг от восторга даже заëрзал на месте. Была у него ещё одна особенность. Когда Прошку что-то сильно восхищало или удивляло, у него тут же возникало чувство голода. Вот и в этот раз у гибберлинга резко скрутило живот, будто он не ел трое суток.
— Так-так, надо бы что-то взять пожевать… — пробормотал себе под нос Прошка, откладывая в сторону перо и поднимаясь со стула.
Он направился в сторону большого шкафа, стоявшего у стенки рядом с кроватью. В этом шкафу у гибберлинга хранилось абсолютно всё, начиная от серпа для сбора лекарственных трав и заканчивая рогами некогда побеждëнного им астрального демона. Среди разного рода вещей находилась и еда. Под неё даже была выделена отдельная небольшая полочка. К большому сожалению гибберлинга, полка оказалась почти пустой. Однако на ней всё же лежал мешок с вялеными кусочками кабаньего мяса. Запустив в него лапу, Прошка выудил сразу три кусочка и быстро засунул себе в рот. С удовольствием пережëвывая вяленый деликатес, гибберлинг подумал, что не помешает взять на рабочее место сразу весь мешок. Так он и поступил. И вот, снова удобно расположившись на стуле, укутанный в тёплую накидку, Прошка взялся за перо и задумчиво наклонился над бумагой. Бумага ждала. Ждало перо. Ждали чернила. Тут даже я уже жду)))Казалось, даже дождь стал меньше капать, стараясь услышать мысли гибберлинга и разгадать, что же он дальше напишет.
«Наши силы были равны,
Только мы были очень хитры…»
Перо продавливало бумагу, строчки писались быстро и легко. Гибберлинг, сильно увлёкшись писательством, быстро потерял счёт часам, а когда закончил писать свою поэму, то было уже совсем темно, и дождь капал едва-едва. Пробежавшись глазами по итоговому варианту текста, Прошка остался всем доволен. Теперь он думал о том, как будет зачитывать эту поэму своим согильдийцам.
Автор: КсардасГотика